Мы живем в обществе, где человек волен следовать религиозным убеждениям по своему выбору и в силу своей индивидуальности. Право на свободу вероисповедания закреплено и в Конституции России. Но есть в обществе люди, на которых следует обратить особое внимание. Это так называемые неофиты – лица, сменившие веру. Как правило, смена религии оказывает на их личность очень сильное и не всегда положительное влияние.
В группе риска – «конверты»
Слово «неофит» пришло к нам из греческого языка, оно означает новообращенного в какую-либо религию человека, нового приверженца религиозной конфессии. В православной церковной среде неофитством называется своего рода болезнь новичков. Характеризуется она, прежде всего, излишним рвением в религиозных делах и импульсивностью. Неофит – нередко радикал, который, обретя новый смысл жизни, готов принести в жертву ради него практически всё и всех, включая счастье и благополучие близких.
Известны случаи, когда эти порывы внезапно проснувшейся религиозности разрушали семьи, причиняли значительный вред, в том числе и детям. Неофит – это чаще всего человек, плохо осознающий свою ответственность и слишком сильно полагающийся на волю Божию. Ему не достает опыта, гибкости ума и мудрости, а потому в своих более умеренных братьях и сестрах он видит едва ли не отступников.
Такие люди отличаются максимализмом, что с одной стороны делает их чуть ли не ангелами, а с другой – экстремистами. Они могут безвозмездно помогать нуждающимся и жертвовать огромные суммы, но в то же время с неукротимой ненавистью обрушиваться на всех, кого посчитают врагами религии.
– В западной социологии люди, которые решили сменить веру, называются «конвертами», то есть совершившими «переконвертирование», – говорит кандидат философских наук, член Союза журналистов России, священник Ставропольской и Невинномысской епархии Антоний Скрынников. – Зачастую эти люди принимают радикальные формы ислама.
Если мы внимательно присмотримся ко многим известным на Кавказе террористам, то зачастую это были сменившие веру этнически русские люди, многие из них – в прошлом крещенные. К примеру, Саид Бурятский (Александр Тихомиров) – салафитский проповедник и один из идеологов северокавказского вооруженного подполья. Можно вспомнить Аминат Курбатову (Аллу Сапрыкину), актрису русского драматического театра Махачкалы, которая взорвала себя на приеме у известного шейха Саида-афанди. Погиб сам шейх и семь человек в приемной, включая 12-летнего мальчика.
Не так давно внимание общества привлекали Мария Хорошева, Виталий Раздобудько – террористы-смертники, взорвавшие себя в Дагестане, или прогремевшая на всю страну история с Варварой Карауловой. Это красноречиво говорит о том, что проблема существует, и она актуальна по сей день. Уровень радикализма в среде «русских мусульман» очень высок и продолжает расти.
Если говорить о путях вовлечения и обращения русского населения радикалами, то их два, считает отец Антоний. В первом случае парень-ваххабит знакомится с русской девушкой или женщиной, через какое-то время с ее стороны появляются чувства. Когда отношения выходят на серьезный уровень, парень говорит девушке, что очень хочет быть с ней, но его род, тейп, не примут ее, если она не станет мусульманкой. Если она соглашается, то дальше начинается уже собственно религиозная обработка.
Второй способ не менее, а, может быть, даже более эффективен: использование социальных сетей. Молодежь сейчас буквально живет в них. Это говорит о том, что нам пора вводить наряду с таким понятием как гигиена полости рта – интернет-гигиену, и приучать к ней наших детей.
«Порицай порицаемое»
С православным священником солидарен и муфтий Ставропольского края Мухаммад Рахимов.
– Деструктивные, радикальные секты, оккультные группы и экстремистские течения становятся все более изобретательными, – рассказывает он. – Каждый год они придумывают новые методы вовлечения молодежи в свои ряды. Чаще всего в сети вербовщиков попадаются новобращенные, так называемые неофиты. Именно эта категория легче всего поддается навязыванию радикальных убеждений.
Характерная активная деятельность только пришедших в другую веру, их полная отдача себя во власть нового, вина за домусульманское прошлое – то, чем чаще всего пользуются вербовщики.
Для неофитов характерно отсутствие начального исламского образования и при этом особое стремление к самообразованию, желание укрепить свой иман (веру). Как правило, такой поиск знаний происходит чаще всего в интернете через прослушивание сомнительных лекторов и однотипных статей или роликов на тему «порицай порицаемое».
Обычный мусульманин быстро становится неинтересен неофиту. Такой может дать только базовые знания, а неофитам хочется большего. Начинается поиск нового круга общения, диктуемый новыми интересами. А самые активные и агрессивные – это именно радикалы. Они и сами верят в свои идеи, и неофита ими заражают. Вербовщики цепляют человека эмоционально, раз за разом эксплуатируя идею халифата. Говорят, если ты принял ислам, значит, должен признавать только ислам, в твоем окружении должны быть только мусульмане. Не хочешь, опасаешься куда-то ехать, создавай вокруг себя исламское государство. Если родители не мусульмане, а у новообращенных так часто бывает – оставь их. Неофита пытаются любым способом отдалить от семьи.
По словам муфтия, основным учителем неофитов стал интернет. Обрывочные, вырванные из теологической системы сведения доходят не просто в отрыве от контекста, но и вне связи с религиозными предписаниями, ценностями и моралью. Такая выборочная подборка аятов и хадисов превращается в инструмент, тешащий собственное тщеславие, приводящий к самовозвеличиванию.
Активную угрозу представляют сейчас средства массовой коммуникации, ведь большинство неофитов сталкивается с негативным отношением со стороны семьи и социума. И для них очень важно окружение, в котором они могут проявлять свою религиозную идентичность. Исполнение намаза (обязательной пятикратной молитвы), ношение хиджаба и прочие обязанности могут сопровождаться конфликтами в семье и на работе, в которых неофит склонен обвинять других и обстоятельства, тем самым развивая в себе фрустрацию и невротизм.
Тут-то и он и попадает в первую и самую серьезную зону риска. В ней начинается поиск тех, кто поддержит, приободрит и научит. А виртуальное общение позволяет легко освоиться в новом статусе. Иллюзия равенства в коммуникации – дополнительный фактор, закрепляющий контакт на уровне эмоций.
Попадая к радикалам, молодые люди вообще перестают думать самостоятельно, становятся зависимыми от других. Эти особенности вербовщикам хорошо известны. С их подачи неофиты становятся «спасающими» народ фанатиками, желающими построить всеобщий принудительный рай или же этого рая достичь, устраняя всех, кто мыслит иначе.
Осторожно, мессенджеры!
Еще год назад самым распространенным видом вербовки была умелая пропаганда в социальных сетях, однако в последнее время благодаря успешной работе компетентных структур количество таких вербовок заметно снизилось. К сожалению, активность сместилась в различные мессенджеры, прежде всего, WhatsApp, Viber и Skype. Этот тренд заметен при анализе содержания компьютерных экспертиз в ходе расследования конкретных уголовных дел.
Также стоит отметить, что эксперты выделяют три категории граждан, потенциально предрасположенных к вербовке: это молодежь, трудовые мигранты, которые живут в состоянии серьезного экономического и психологического стресса, заключенные.
Студенты вошли в группу виктимных граждан в силу своего незначительного жизненного опыта. Молодые люди объективно не способны просчитать последствия: «Что будет, если я уеду в Сирию или Ирак? Как я буду оттуда возвращаться? Что со мной будет потом?». Если на первые два вопроса они сами себе отвечают, то на третий уже нет.
Кроме того, экстремисты и террористы заинтересованы не только в пополнении полевой пехоты, но и в вербовке квалифицированных специалистов в области лингвистики, медицины, IT-технологий и других отраслей. Поэтому студенты оказываются в зоне риска, так как для функционирования террористических идей специалисты просто необходимы.
Что касается трудовых мигрантов, то, оказавшись в другой культурной, языковой среде, они живут в условиях огромного психологического стресса. И вербуют их не в мечетях, а в местах компактного проживания: на стройках, рынках, в плотно заселенных общежитиях.
Часто экстремисты посещают мигрантов после предварительной обработки именно через социальные сети. То есть заранее выясняют, готов ли тот или иной человек разделить экстремистские взгляды, высказывает ли он радикальные идеи.
Есть и еще один путь вербовки неофитов. Совместное содержание в тюрьмах тех, кто был осужден за преступления экстремистского характера, с осужденными за кражи, грабежи, разбои, убийства создает благодатную почву для распространения радикальных идей, преподнесенных под видом равенства или наказанием тех, из-за кого ты попал в тюремные застенки.
Человек, который не опытен в исламе, но исламом интересуется, сразу же становится интересен тем, кто занимается вербовкой в террористические организации. Неофита видно сразу, к нему подходят специально обученные проповедники и начинают рассказывать, какой на самом деле ислам, предлагать свою помощь в изучении этой религии, мило улыбаются, затем зовут на чай в какое-нибудь другое место. Так мало-помалу и начинается вовлечение в организацию.
Каждому – индивидуальный подход
Власти Северного Кавказа выражают беспокойство в связи с тем, что число новообращенных в регионе стремительно растет. Такое заявление сделал на днях полпред президента в СКФО Александр Матовников. Полпред пояснил, что не видит ничего плохого в том, что жители региона принимают какую-либо веру, однако, властям необходимо понимать, для чего они это делают – истинны ли их религиозные чувства.
В свою очередь начальник главка МВД по Северо-Кавказскому федеральному округу Сергей Бачурин отметил, что некоторые проблемы, касающиеся радикализации общества и преимущественно молодежи, действительно существуют и требуют решения. По его словам, наибольшее беспокойство вызывают как раз люди, поменявшие свои религиозные взгляды. Он уточнил, что новообращенные являются наиболее мотивированными и зачастую фанатично настроенными сторонниками экстремистских и террористических идеологий.
Начальник полицейского главка также отметил, что только за первое полугодие текущего года в регионе было зафиксировано 1058 неофитов. Это достаточно большая группа людей, поэтому они не должны быть безразличны местным властям и правоохранителям.
В правительстве Ставропольского края считают, что неофиты действительно нуждаются во внимании со стороны органов государственной власти и местного самоуправления. Власти должны вовремя оказать человеку поддержку, помочь ему адаптироваться в социальной среде и не допустить попадания под влияние радикальных идей.
Сотрудниками органов местного самоуправления проводится адресная профилактическая работа в отношении неофитов, если для этого есть причины.
– К каждому конкретному случаю необходим индивидуальный подход, – говорит председатель комитета Ставропольского края по делам национальностей и казачества Александр Писаренко. – Очень важным является понимание мотивации человека, решившего сменить веру. Если данное решение принято человеком осознанно, добровольно, без внешнего воздействия и давления, то, как правило, в проведении адресной профилактики нет необходимости. Если семья благополучная, социализированная, члены семьи не склонны к радикальным идеям и не имеют проблем с законом, профилактическая работа не проводится.
Председатель комитета считает, что лицам, сменившим веру, не следует избегать общения с представителями государства, ведь их усилия всегда направлены только на то, чтобы помочь человеку, не допустить его вступления в ряды экстремистов.
